Песня в наследство

Посвящаю своему прадеду Егору Филипповичу Некрутову.

Семья — это, несомненно, самое главное для человека, и у каждой семьи есть свои жизненные истории, которые они берегут как зеницу ока и передают следующим поколениям, в каждой семье есть свои традиции, даже свои песни, которые завещаны несколькими поколениями.

Когда я родилась, у меня кроме родителей были две бабушки, два деда, и ещё у меня был прадед Егор, он жил в Орловке. Прадед Егор умер, когда мне было десять месяцев, он держал меня на руках, «тютюшкал», как раньше говорили, и называл меня ласково Алёнка. Моя бабушка Елена была очень похожа на своего отца, а про себя она говорила так: «Я на тятю похожа, у меня даже руки большие тятины. Мама- то маленькая ростом была». Я прадеда не помню, но ощущение того, что я его знала, у меня присутствует всю жизнь, может, это и есть генетическая память. Может, потому что он держал меня на руках? И это где-то отложилось в моей ещё тогда несмышлёной головушке.

Внуков и правнуков у моего прадедушки Егора было много, так как он был отец большого семейства, у него было семь дочерей и единственный сын Иван. Сыном он гордился, и не зря. Иван Егорович был известным и уважаемым человеком, а позже, в солидном возрасте, носил звание почётного жителя района, был уважаемым среди знакомых и родственников. У кого свадьба, у кого проводы или печальные дни, везде он был главнокомандующим, как Ванюшка скажет, так значит и хорошо.

В военные годы Егор состоял в трудовой армии, работал на бакальских рудниках, а дома — большое семейство. В войну-то никому сладко не было, о рудниках он не любил вспоминать.

Егор рано овдовел и остался с ребятишками один. Старшие дочери были замужем, а ещё были и те «кои» помладше, а уж самой маленькой Кланюшке было лет шесть от роду, когда умерла их мать. Женился. Пришлось вскорости жениться — девочкам всё-таки нужна была в доме женщина. Привезли Егору невесту Арину из Карауловки. У детей была мачеха, а он — родной отец, было всё: и слёзы, и жизненные неурядицы, но всё утряслось. Арина привыкла к его многочисленным разновозрастным детям, они к ней, и жизнь пошла своим чередом.

Прадедушка был заядлым лошадником, у него всегда была лошадь. Ну а как жить без лошади? «Где чего привезти, куда чего увезти? На масленицу свежего сена в короб настелет. Знаш, как урядит лошадь и по речке, только ну ленточки развиваются, внуков насажат и катат, вот и празник для них». Работал Егор и в колхозе, и в совхозе, в общем всё время на благо родной Орловки. Крестьянский сын по-крестьянски жил, что называется.

Жил вот жил, как умел, и как-то приключилась с ним одна история, страшная прямо сказать история. Испытание на силу. Хотя было ему в то время уже больше пятидесяти лет, но вот зачем-то господь Бог послал на его долю это испытание, можно подумать, страданий в его жизни было мало.

Егор работал в совхозе скотником. Пришла весна. Пошла зелёная густая трава в лесу, народились за зиму много телят на орловской ферме, которым нужны были витамины, воля и сила. В начале лета скотники по приказу начальства угоняли молодняк в лес на некоторое время, пастись, и не близко в лес, а на Солю. Солёй называли это место, потому что соль там раскладывали для лесного обитателя лосей, косуль и подобных животных. Трава там густая росла, сочная, а леса вокруг дремучие, «урема» словом.

Скотники брали небольшие припасы, жили со стадом в лесу какое-то время, их заменяли другие скотники, молодняк возвращался по осени с Соли упитанный, лощённый, солнцем обогретый, «витаминами» накормленный.

Так вот, угнали молодняк на Солю мой прадед Егор и его напарник. Не знаю, сколько времени они там пробыли, но в один прекрасный день расчухал медведь, что здесь есть, чем поживиться. Скотина враз стала тревожной, плохо ели, метались из стороны в сторону, потом скотники поняли, что поблизости медведь, который не упустит свою добычу.

Напарник деда Егора сбежал и оставил его один на один с медведем и стадом молодняка. Схватка была жестокая, медведь он вон какой большой, лапы вон какие, а когтища-то, и Егор, но он тоже был не слабак, и ручища у него тоже сильные, но ведь он человек, и этим всё сказано. Ловкость, сила и нож, который был в сапоге, сильно выручили моего прадеда.

Победил он медведя, спас стадо. На Соле было уже оставаться опасно, одному пришлось гнать стадо в Орловку, и не беда, что сам раненый, но он, видать, в горячке, этих ран и не чувствовал. Пригнал молодняк, не потерял ни одного телёнка и медведю тоже не отдал ни одного телёнка, а лапу медвежью мохнатую коричнево-чёрного цвета с когтями принёс домой, как трофей.

В Орловке уже не надеялись увидеть ни Егора, ни телят. «Ан нет, смотрите — живой, живей всех живых, и вот она — лапа медвежья. Полюбуйтесь».

Помял, конечно, Егора сильно медведь, лежит он, нога перебинтована, рёбра перевязаны, и думает про себя: «Ну, ведь живой, и молодняк весь цел, а то, что напарник сбежал, молодой ведь он, испугался». Арина хлопочет, бегает возле кровати, на которой Егор лежит, то подушку поправит, то простыню под матрац подоткнет, то попить принесёт. «Хлопочи, хлопочи Аринушка, чуть одна не осталась с детями не родными. Ему ведь медведю всё равно. А Егор твой молодец, богатырь просто». Да, медведя победил, а руки то у него какие большие, мощные, а силы-то сколько в руках. Жилистый, сильный коренастый русский мужик, про таких сказки рассказывают.

«Вот встану, — думает про себя Егор. — Гостей целый дом назовём, ступить негде будет, доченьки придут с зятьями, малых дочерей за стол посажу, а стол-то занесём, кой в сенях стоит большой и доску коя паболя занесём. На стулья доску положим, к столу поставим, сядут тесненько все, ничево место всем хватит. Иван — сын, приедет из Серпиевки с семьёй, а мы друг против друга с ём сядем, соседи придут Иршины, выпьем красненькой и как споём песню. Подживут ноги, и на коленках можно плясать будет, как в молодости»,

«Там в саду при долине громко пел соловей,

А я мальчик на чужбине, позабыл всех друзей…»

Эх, слёзы покатились, аж от дум вот этих растрогался мужик Егор Филиппович.

Да, каждому видно своя судьба, её не объедешь и не обойдешь, кому суждено картошкой варёной насмерть подавиться, а кто от медведя не то, что ноги унесёт, ещё и победит его.

Больше полвека прошло с той поры. Прадедушки Егора давно нет, но история о том, как он победил медведя, жива в нашей памяти, уже не только правнуки, но и праправнуки знают, каким был их предок по имени Егор.

И песню его любимую казачью про мальчика на чужбине тоже помним, и как только затянем, а вот спеть так, как у них с сыном Иваном Егоровичем, вряд-ли получится.

«Там в саду при долине, громко пел соловей…»

Елена Тимакова